Знаете что? Вся эта повсеместная стилизация всего подряд под windows phohe - с этими прямоугольными иконками разных цветов - идиотизм. Имхо, конечно. Но уже достало.
Отлично погуляли сегодня! Собираясь на улицу, мы решили, что там тепло и пальто будет вполне достаточно... но ближе к жд станции оказалось, что на улирце сильный, буквально сносящий с ног ветер. Это было неприятно, но мы быстро спрятались в электричке. Из окна электрички мы наблюдали и дождь, и даже снег. Впрочем, в самой Москве не наблюдалось ни того, ни другого. Только сносящий с ног ветер никуда не делся. Выползая из метро Сокольниках, мы встретились с новым человечком по имени Майя и втроём резво поскакали к павильонам, где проводится выставка "Музыка Москва". Судя по слухам, последняя в своём роде. И вышла эта выставка реально какая-то похоронная. Под выставку была отдана половина павильона. И всё, что там есть, на выставке можно обойти максимум за двадцать минут. Это если к каждому стенду подходить смотреть. Плюс тот зал со световым оборудованием тоже есть, только там тоже всего мало. Мы только успели обойти выставку раза два, как появился Алик и не один, а с Петро! Последнего мы видим теперь очень редко. И мы пошли обходить выставку ещё. В общем, обошли выставку мы много-много раз. А всё почему? Мы ждали Манякина. И его автограф-сессию. И кстати мы угадали, что Молчанов тоже обязательно придёт! Были очень удивлены стеснительностью Петро. Это мы так обнаглели или он стал более скромным за это время? Сфоткали Петро с Кутаевым и ещё с девушкой у мотоцикла. Пофоткали Манякина, погонялись по всей выставке за Молчановым, благо убежать там особо некуда. Инструментов вообще очень мало. Гитары на стендах Музторга и Аваллона, да ещё на Советских гитарах. Ещё пианинки где-то были. И пара стендов с ударными. Несколько журналов. Наше радио. А вот Джаз-бутика в этот раз тоже уже не было... Зато на стенде Аваллона стояла арфа. Большая, с меня ростом, может даже повыше. Только из-за постоянной музыки и шума вокруг нифига не были слышны попытки издать на ней какие-то звуки. Печаль Когда нам надоело фоткать Манякина и гоняться за Молчановым, мы решили, что выставку пора покинуть и двинуться... правильно - пожрать! На выходе из парка встретились с Варом и двинулись в метро. Кстати, по дороге к метро на встретилось два медведя. ^_^ Говорят же, что в России они по улицам ходят... Эти раздавали что-то. Путь наш лежал на Цветной Бульвар, в любимые "Грабли". Там нас какая-то неадекватная мадам обозвала провинциалами, что нас весьма повеселило. Вообще, куницы как обычно вели себя весело и шумно. Как бывает всегда, когда их собирается больше двух. Отобедав, мы двинулись в соседний ТЦ на поиски Jelly Belly. Зависнув перед схемой ТЦ, мы решили позвонить Хаору, чтобы выяснить правильный путь. После этого мы нашли нужное место довольно быстро. Купили несколько небольших пакетиков и потом всю оставшуюся прогулку то и дело их поглощали. Вообще, мы просто решили немного прогуляться до Клуба "Гоголь", чтобы купить билет на Маврика для Петро. А потом прогуляться ещё, потому что такая хорошая погода и такая хорошая компания! В результате мы сделали большой и красивый круг. Распрощались с Петро на Лубянке, он нырнул в метро и поехал домой, а все остальные проводили нас до вокзала. В общем, отличный был день! Куницы, вы как всегда прекрасны!
Доплетая очередную фенечку, я решил выпендриться и сделать пафосные завязки "рыбий хвост". Я пробовал четыре раза! Каждый раз распускал и начинал сначала. Потратил час времени. Не смог. Увы. Взял и заплёл косичку. Такие сложности, похоже, не для меня.
Марс любит вылезать из клетки, перелезать на клетку со свиньями и лежать на ней. Нет, я ничего не имею против этого. Он просто сидит или лежит, сбежать не пытается, потом возвращается к себе в клетку. Но... Он свешивает хвост. Хвост у него длинный. А свинячья клетка не шибко высокая. Меня беспокоит мысль о том, что кто-то из свиней однажды захочет попробовать свисающий хвост на вкус.
Ещё один совершенно потрясающий текст от фандома математики. Я просто не могу удержаться не утащить к себе хотя бы ссылку на него. (Потому что это макси и в пост всё равно не влезет)
Название: Хождение за Доказательством Автор:fandom MATH 2013 Бета:fandom MATH 2013 Размер: макси, 15013 слов Пейринг/Персонажи: Гипотеза Таниямы — Симуры — Вейля/мозг Эндрю Уайлса, Теория Чисел/мозг Пьера Ферма, Ричард Тейлор, Великая Теорема Ферма, Доказательство Великой Теоремы Ферма, эллиптическая кривая. Категория: гет Жанр: мистика, экшн Рейтинг: PG-13 Краткое содержание: Доказать теорему с трёхсотлетней историей непросто, особенно если за это время у неё серьёзно испортился характер, а доказательство превратилось в эквивалент собаки Баскервилей... Иллюстрации:Выкладка иллюстраций Примечание/Предупреждения: Профессор, простите меня. Для голосования: #. fandom MATH 2013 - работа "Хождение за Доказательством"
Да что ж такое-то? В сон клонит ужасно, делать просто ничего невозможно, всё перед глазами плывёт и голова тяжёлая. И мёрзну непонятно с чего. Хочется просто лечь под тёплое одеялко и выключиться. Погода? Заболеваю? Или всё ещё недосып?
1. Где вы обычно читаете? На работе с экрана. На втором месте - электричка. Дома тоже бывает, но меньше.
2. Книжная закладка или просто листок бумаги? Закладка, желательно. Раньше, ещё в НН, я при покупке книг в "Дирижабле" всегда брал ещё несколько бесплатных закладок, потому что имею привычку оставлять такую закладку в книге после прочтения. А для следующей книги брать новую. Сейчас чаще всего магнитные закладки - они кочуют из книги в книгу. А бесплатных бумажных что-то не встречается.
читать дальше3. Вы можете остановиться во время чтения или вам нужно обязательно дочитать до конца главы? Почти всегда могу. В любом месте. Но если я не могу остановится, то это, как правило, не до конца главы, а до конца книги. Неважно, сколько осталось страниц и что на часах два ночи!
4. Вы едите или пьёте во время чтения? Ем. Я во время чтения всегда хочу что-то жевать. *печаль*
5. Телевизор или музыка во время чтения? Нет. Телевизор категорически нет, что во время чтения, что вообще. Не переношу его в принципе, а уж читать под него вообще невозможно. Музыку можно, иногда, но только без русского вокала. И вообще редко когда музыка подходит под книгу. Я предпочитаю читать в тишине, по возможности.
6. По одной книге за раз или сразу несколько? Несколько. От двух до пяти книг параллельно в порядке вещей. Нет, сюжеты не спутываются. Если теоретически могут спутаться (метро и сталкер, к примеру), я их не читаю параллельно.
7. Книга, которая перевернула ваше сознание/потрясла вас за последние 2 года. Хм... за два, значит... "Дом, в котором...", пожалуй. Ещё книги Ремарка. Я прочитал четыре, но они воспринимаются как-то в комплекте.
8. Читать вслух или про себя? Про себя. Вслух - только стихи.
9. Пропускаете ли вы страницы во время чтения? Только если перечитываю.
10. Бережно ли вы читаете книги? Да. Стараюсь, по крайней мере.
11. Вы пишете в книгах? В своих - иногда делаю пометки карандашом.
12. Какую книгу вы перечитывали несколько раз и могли бы с удовольствием перечитать ещё? Да как-то дофига их. Урсула ле Гуин "Волшебник Земноморья", Д. Глуховский "Метро 2033", много-много книг Крапивина (весь Кристалл, в частности), Гектор Мало "Без семьи"... ну и вообще их очень много, это надо на шкаф в НН смотреть. А вообще, я перечитывать могу любые книги с удовольствием, когда чувствую, что мне это надо.
13. Хотели бы вы написать свою собственную книгу и о чём? Да, возможно. О чём - нет чётко сформулированной мысли.
14. Какие книги вы предпочитаете — бумажные или электронные и почему? Предпочитаю - бумажные. Потому что это настоящая книга, она приятнее в целом. И прочитанное с бумаги запоминается лучше.
15. А может быть, вы слушаете аудиокниги? Нет. Пробовал несколько раз. Не могу. Меня хватает минуты на три. Потом я отвлекаюсь. Начинаю о чём-то своём думать. Темп не тот. И глаза свободны, это самое главное. Воспринимается как фоновый шум.
16. Легко ли найти нужную книгу в вашей библиотеке или поиски занимают продолжительное время? Легко. Мне легко, в смысле. Я помню, что и куда поставил.
17. Как вы выбираете новые книги для чтения? В основном - советуют друзья. Плюс... ну у меня есть огромный список "что бы почитать", составленный из рекомендаций родителей, друзей и знакомых, известных книг, непрочитанных в школе книг, книг, упомянутых в прочитанных книгах или какими-то известными личностями и выдержек из всяких интернетовских списков. Там больше десяти страниц. Можно тыкать наугад и брать любую.
18. Часто ли вы пользуетесь советами друзей почитать какую-нибудь книгу, обращаете ли внимание на рекламные анонсы новых книг? Советами - да, пользуюсь. Если ещё и книгу сразу дадут, то я скорее всего прочитаю. Рекламные анонсы - нет, они меня раздражают. А если изрядная шумиха вокруг книги, то я скорее всего прочитаю её сильно потом, когда шумиха утихнет.
19. Одалживаете ли свои книги знакомым и берёте ли почитать? Да. С определённых пор всё, что даю почитать - записываю.
20. Какие три книги вы возьмёте с собой, если они станут единственными на протяжении одного года. О! Я возьму томик Урсулы ле Гуин, где четыре произведения из цикла "Земноморье" в оригинале И англо-русский словарь, большой. Чем больше и подробнее - тем лучше. Глядишь, и английский станет лучше. Ну и что-нибудь ещё. Крапивинскую "Голубятню на жёлтой поляне", к примеру.
21. Покупаете ли подержанные книги? Отдаёте ли свои в букинист? Покупаю. Если книга мне очень нужна, то почему нет? К тому же они часто дешевле, но в хорошем состоянии. Но не отдаю. Жалко. Лучше подарю кому-нибудь.
Последний квест!! Утром в пятницу у нас была в наличии одна работа из необходимых трёх. К вечеру субботы их стало шесть. У нас есть кроссоверы с фандомами СССР, Советской фантастики, Библиотеки приключений, Постапокалипсиса, Ориджиналов и Соционики. По-моему весьма неплохой набор. Ссылки на посты под баннером, как и всегда. Я пока даже не всё посмотрел Как-то не до того было. Не считая того, что макси я тоже пока что не читал ни у кого. Но это ничего, на это почти месяц. Успею. Осталось только голосование, выкладки внеконкурса, у кого есть, и деанон в конце октября. И всё. Но, в общем-то, выдохнуть можно уже сейчас.
...ранее...Высокорейтинговый бонус мы благополучно пропустили, решив не вымучивать из себя рейтинг ради необязательного квеста.
А вот с четвёртым левелом и макси-текстами всё замечательно. Текстов два, покороче и подлиннее. Выложены в субботу ближе к полуночи, но, к счастью, без особого дедлайна. Ссылки на все посты с макси и иллюстрациями под баннером. Можно идти и читать-смотреть ^_^ Впереди последний квест...
+ 2 выкладки и три текста.
В субботу ближе к полуночи выложили челлендж. Мы возвращались из Твери, а я сидел и проверял, проверял - выложились или нет...
Да, кстати, свежая выкладка. Мини, 5 штук. ^_^
Выложили визуал высокого рейтинга. Вчера был реально какой-то делайн. Доделывали пост за три минуты до полуночи. Да ещё дайрик вис по-страшному. Боялись, что не успеем. Успели. ^_^
Ну да, я случайно оказался в команде. Вообще-то я не собирался. Совсем. Но так вышло. А тем временем начался третий левел. У меня слова "Крапивин" и "рейтинг" между собой не соотносятся, но мы пока справляемся. ^_^
+списокБлагородное оружие Плохо без тебя Зов Доверие
Название: Благородное оружие Автор: fandom Krapivin 2013 Бета: fandom Krapivin 2013 Размер: драббл, 777 слов Произведение:«Мальчик со шпагой» Персонажи: Генка Кузнечик Категория: джен Жанр: драма Рейтинг: NC-17 Примечание: постканон Предупреждение: смерть персонажа, детская жестокость Для голосования: #. fandom Krapivin 2013 - работа "Благородное оружие"
Голова тяжелая, и земля плывет перед глазами. Хотя он не стоит и не идет, а, наоборот, так к земле близко, что щекой чувствует утреннюю прохладу. Солнце палит как проклятое с чужого неба, а земля еще не раскалилась, не успела, хранит ночную свежесть. Лежать неудобно, и Генка хочет оттолкнуться от земли рукой, хочет перевернуться, подняться. Но рука соскальзывает. «Роса? Откуда здесь роса?» Он поднимается. Это тяжело и больно, но он встает и оглядывается. Он у подножия скал, тишина вокруг, и только руки почему-то липкие. Он приближает ладонь к самым глазам и с удивлением смотрит на нее. «Это не роса», — понимает он. Роняет руку и делает шаг вперед. Его шатает из стороны в сторону, но он держится и идет. Здесь не бывает росы, он никогда не видел, чтобы выцветшая трава, редкая, как клочья, блестела влажными каплями. Это не роса. Она растеклась под ногами лужами и еще не успела высохнуть. Ее так много, и она все течет и течет. Яркая, терпкая кровь. Генку мутит от запаха. Солнце разгорается ярче, кровь темнеет, и вонь от нее идет уже совершенно непереносимая. Она бежит под уклон, от скал — на дорогу. Густым ручьем. Генка, шатаясь, идет вдоль него. Иногда наступает прямо в лужу, поскальзывается на мокрой траве. Ему очень нужно найти начало. Где-то же должно оно быть? Он бредет медленно, голова кружится, и Генка иногда кажется, что все это бред. Он болен, просто болен. Простудился, катаясь с горки и вытряхивая снег из-за шиворота. А сегодня вдруг все резко растаяло, и из-под снега, выцветшего, как трава, бьется ручей. Генка улыбается и идет дальше. Еще немного — и можно прийти домой. Отлежаться, попить горячего чая, дождаться звонка Сережи. Или Наташи. Странно, что ручей окрашивается в красный. Генка протирает глаза и понимает, что все вокруг красное, потому что у него разбита голова. Кровь течет и заливает лоб и глаза. «Всего лишь, — с облегчением думает Генка. — Наверное, я просто упал». Когда он подходит к началу склона, ему даже кажется, что воздух вокруг пахнет талым снегом. И здесь он встречает людей. «Эй! — хочется сказать ему. — Что вы спите на снегу? Просыпайтесь!» А потом он понимает, что здесь нет снега. И даже травы. Здесь скалы. Они высокой стеной стоят на пути Генки. «Как так?» Он делает последний шаг и хватается рукой за камень. На нем остается отпечаток его ладони. Но Генка смотрит вниз, под ноги. «Как нас много», — думает он и пытается сосчитать. Но не может сообразить, что нужно считать, руки? Или ноги? Может быть, головы? Он с сожалением думает, что если бы тела были целыми, он смог бы посчитать безо всяких проблем. Он ступает вперед, прямо в натекшую лужу, опять поскальзывается и падает — шлепается со всего размаха, ударяется спиной и видит небо. С трудом поворачивается на бок, но не поднимается. Лежит и отдыхает. Смотрит в открытые глаза лежащей рядом головы и пытается вспомнить, кто это. А потом замечает нож. Это не его нож, чужой, но Генка думает, что никто не будет возражать, если он его возьмет себе. Он с детства знает, что холодное оружие — самое благородное на свете. Нож удобно ложится в ладонь. Даже то, что она липкая, не мешает чувствовать прекрасную балансировку. Генка поднимается. Теперь у него есть нож. Он идет вдоль скал, спотыкаясь о руки и ноги, но не обращает на это внимания. Они бесполезны. эти руки и ноги. Отдельно от тел они всегда бесполезны. Генка очень быстро выходит к живым людям. Даже странно, что он не услышал их. Они кричат на чужом языке, Генка не понимает его. Их не так уж и много. Они стоят кругом и кричат. Генка подходит ближе и заглядывает за спины. Ему любопытно, что там. В кругу, сжав голову руками, сидит человек. Он раскачивается из стороны в сторону, а люди вокруг ругают его на своем языке. Генке знакома такая поза. — Не кричите, — говорит он, слова карканьем вылетают из горла. Люди шарахаются от него, вскидывают винтовки, человек на земле поднимает голову и смотрит на него. У человека широко раскрыты глаза и дрожат губы. Он молод, младше, чем новобранцы из Генкиного отряда. Больше похож на эспадовца, получившего звание, чем на душмана. — Не кричите на него, — говорит Генка. — Что вы, не видите, он же в шоке. Столько народа поубивали, — про себя повторяет он, — а теперь на мальчишку набросились. Конечно же, ему страшно. Кто-то толкает Генку в грудь, и он отлетает к камню, ударяется спиной и замолкает. Еще кто-то хватает мальчишку за шиворот и толкает к Генке. — Убей! — понимает Генка чужие слова. Это он понимает. Мальчишке вручают винтовку и снова кричат: — Убей! — Что вы делаете, — говорит Генка, — это же ребенок. Но его никто не слушает. Мальчишка глотает слезы и с силой дергает затвор. Генка перехватывает нож и думает о том, что успеет метнуть до выстрела. Но нож — это благородное холодное оружие. А Генка — не воюет с детьми.
Название: Плохо без тебя Автор: fandom Krapivin 2013 Бета: fandom Krapivin 2013 Размер: драббл, 773 слова Произведение:«Бронзовый мальчик» Пейринг: Кинтель/Салазкин Категория: слэш Жанр: ПВП Рейтинг: NC-17 Примечание: постканон, можно читать как сиквел к мини «Свет в окошке» Для голосования: #. fandom Krapivin 2013 - работа "Плохо без тебя"
— Мне плохо без тебя, — с трудом сказал Кинтель. Салазкин все так же молча стоял, перегораживая проем двери, и не впускал его. — Санки, — попросил Кинтель. У Салазкина были сухие глаза и сухой голос. Он ломался, как тонкий выгоревший стебель. — Я не смогу так, — сказал Салазкин. — С тобой и без тебя. Мне тоже плохо. Но ты мне нужен по-другому. Поэтому уходи. Был шанс уйти и не возвращаться. Постараться забыть все как дурной сон. Оставить в памяти лишь детство и продолжать жить воспоминаниями, смотреть назад. И никогда — вперед. — Мне плохо без тебя, — повторил Кинтель. — Я без тебя не могу. Лицо Салазкина на мгновение озарила надежда, он дрогнул, но тут же взял себя в руки, посмотрел на Кинтеля прощально и, похоже, приняв решение, начал закрывать дверь. Кинтель подался вперед, ногой придержал дверь, оказался близко-близко к Салазкину и яростно зашептал: — Не смей! Не смей решать за меня! Я не трус, понял? Мне плохо без тебя, Санки. Что ты хочешь от меня? Салазкин не улыбнулся даже, а ухмыльнулся — чужой улыбкой, злой и решительной, неумело скрывая за ней свою беспомощность: — Хочу любить! И чтобы ты любил меня! Не как друг! Кинтель с силой надавил на дверь, Салазкин отшатнулся, и Кинтель шагнул в квартиру.
Салазкин не верил до последнего. Кинтель стаскивал с него майку, расстегивал ремень на джинсах, путался в молнии, раздевал, загнав стеснение подальше. А Салазкин все это время стоял, вцепившись Кинтелю в плечи, послушно поднимал руки, чтобы выбраться из майки, перешагивал через упавшие джинсы. Дверь на лестничную площадку громко захлопнулась от сквозняка, Кинтель толкнул Салазкина к стене, один лишь раз нерешительно посмотрел ему в глаза, не спрашивая, а больше удивляясь, и поцеловал. Салазкин цеплялся руками за гладкую стену позади себя. Вытягивался в струнку, чтобы не потерять Кинтелевы губы, мелко-мелко дрожал от волнения. Ему казалось, что вот сейчас Кинтель отодвинется, вытрет губы тыльной стороной ладони и уйдет. Но Кинтель не уходил, наоборот, прижимался все ближе.
Кинтелю казалось, что Салазкин всеми силами вжимается в стену, чтобы отодвинуться от него и его напора. И в то же время он тянулся губами к его губам, как умирающий от жажды. Нежность поднялась из глубины души и проникла даже в кончики пальцев. Кинтель погладил Салазкина по виску. Тот дернулся так, что чуть было не разбил затылок о стену, Кинтель придержал его, притянул голову к себе и вместо поцелуя просто обнял. Салазкин шумно дышал ему в самое ухо, Кинтель крепко держал его, проникаясь дрожью до самого сердца, а потом глубоко вздохнул, как перед прыжком, и пальцами дотронулся до обнаженного плеча. Салазкин был весь напряжен, плечи твердели под руками Кинтеля, грудь вздымалась быстро, как после бега. И Салазкин все еще отодвигался. Как будто прикосновения Кинтеля жгли его. Но Кинтель уже решился и отступать был не намерен. Тем более, что, несмотря на дрожь и каменный страх, Салазкин отвечал на поцелуи, а затем доверчиво уронил голову на плечо Кинтелю. Руки Кинтеля медленно опустились ему на талию, Салазкин опять дернулся, но уже просто от неожиданности, поднял голову и посмотрел на Кинтеля. Одно мгновение они стояли друг против друга, близко-близко, и смотрели глаза в глаза, задавая один и тот же вопрос и получая на него один и тот же ответ. Мягко и неторопливо Кинтель опустил руку ниже, погладил голое бедро Салазкина и задержался, не отводя взгляд. Салазкин помедлил, а потом прикрыл глаза рукой и отвернулся. Дышал он часто и стремительно заливался краской. Кинтель, не опуская руки, повел ее вверх. Он касался Салазкина нежно, и сам Салазкин был нежный, гладкокожий, теплый. Все это время он не давал ни единого повода подумать о том, что находится на грани. Кинтель и не знал — пока не дотронулся, не сомкнул ладонь вокруг его напряженного члена. Салазкин замер, выгнулся и кончил — быстро, как мальчишка. Рука Кинтеля оказалась залита его спермой, и что с этим делать, Кинтель не знал. Салазкин понял его заминку очень быстро, повернулся, красный от смущения, попытался оттолкнуть Кинтеля, забормотал что-то о салфетках, очень спешное, очень жалкое. Неправильное. Кинтель заткнул ему рот поцелуем. Салазкин трепыхнулся и затих, обнял за шею. Кинтель забыл про испачканные руки, притянул Салазкина к себе, целовал его нежно и чувствовал соль на его губах, и на щеках, и на лбу, и на висках. Салазкин плакал молча. А может быть, это плакал Кинтель. Что-то закончилось между ними. Оборвалось. Не звенело больше радостной беззаботностью, а навалилось горькой тяжестью. Дружба порвалась в клочья. Осталось только то, что было в самом начале. Необъяснимая симпатия и привязанность. И с каждым прикосновением, с каждым движением, с каждым шорохом, словом и шагом — это нечто наполнялось новым смыслом, вырастало в слезах, в тоске и в горечи, рвало сердце, перекраивало его под себя. Чтобы в какой-то момент — не сейчас, а когда-нибудь однажды, когда путь, на который они встали, будет пройден до конца, — родилось спокойное ровное чувство. Беззаботная радость. Доверие. Любовь.
Название: Зов Автор: fandom Krapivin 2013 Бета: fandom Krapivin 2013 Размер: драббл, 646 слов Произведение: «Сказки о рыбаках и рыбках» Персонажи: Илюшка Митников, Мухобой Категория: джен Жанр: драма Рейтинг: R Предупреждение: жестокость к детям Для голосования: #. fandom Krapivin 2013 - работа "Зов"
Каждое утро, просыпаясь, Илюшка Митников отсчитывал один день. Лето в этом году не летело, а медленно ползло. Пока Илюшка играл с ребятами, это не очень ощущалось. Но стоило ему напороться на ухмылку Мухобоя, и время замирало. И сам Илюшка замирал, больше всего на свете желая, чтобы его не заметили. Но Мухобой выискивал его глазами, придирался к любой шалости ребят и наказывал — Илюшку. Шалости случались часто. И Илюшка без сопротивления шел к Мухобою. У него тряслись колени, но он шел, изнывая от беспомощности. — Ну что же ты, Митников, — с укоризной сказал Мухобой в самый первый раз. — Я же тебе характеристику должен давать, а ты так плохо себя ведешь. Я могу, конечно, написать все о твоем поведении, но согласятся ли тебя тогда усыновлять? — Я исправлюсь! — воскликнул Илюшка. — Пожалуйста, Леонтий Климович!.. — и чуть не заплакал. — Придется нам с тобой как-то решать вопрос о дисциплине, — строго сказал Мухобой, и Илюшка от облегчения часто-часто закивал головой. Иногда Илюшке казалось, что все правильно, что он действительно провинился и Мухобой как никто другой заботится о том, чтобы Илюшка в сентябре уехал из интерната к новым родителям. А иногда на него наплывала острая тоска. Он шел, едва передвигая ноги, часто встречая по пути Женьку Сопливика. Перед другими ребятами Илюшке было очень стыдно, а перед Женькой — нет. Женька ничего ему не говорил, смотрел только печально, и Илюшка понимал его без слов. «Я бы так не смог, — смотрел Женька. — Но меня никто не усыновляет. Ради этого стоит терпеть». Илюшка терпел. Он заходил в дом Мухобоя, расстегивал и ставил у порога сандалии, проходил в комнату, уже не дожидаясь указаний. Сам садился на табурет. Мухобой тут же оказывался рядом с ним и поспешно привязывал Илюшкины ноги к ножкам табурета — длинными белыми бинтами, крепко, не на узлы, а на бантики, чтобы потом можно было без труда развязать. Затем Мухобой придвигал к нему легкий пластиковый стол, а Илюшка, вдохнув, медленно укладывал на него руки ладонями вверх. На Мухобоя он не смотрел. С самого первого раза, когда удивился, взглянул и натолкнулся на перекошенное от предвкушения лицо. Именно тогда Илюшку захлестнул ужас, и именно с тех пор он смотрел на свои руки и ждал, что Мухобой не удержится и ударит не хлопалкой, а чем-нибудь острым. Потому что то, с какой силой он замахивался, говорило Илюшке одно: ему мало. Мало красных пятен и судорожных Илюшкиных вздохов. Мухобой радовался бы большему. Пронзительному крику, например. Или ладоням, по которым хлестнет острое лезвие и оставит не порез даже, а длинную глубокую рану. Если хлынет кровь, Илюшка испугается и будет кричать без перерыва, дергать привязанными ногами и пытаться убрать руки. Сейчас Илюшка не кричал, только лишь смаргивал слезы с ресниц и прятал лицо, низко опустив голову. Когда закончит Мухобой, он не знал. На каждый удар он хотел отдернуть руки, но вовремя напоминал себе: «Мама и папа». И повторял, глотая слезы: «Мама и папа». Чем дольше длилось лето, тем дольше Мухобой зверствовал. Илюшка старался не смотреть на него, но воспоминание об удовольствии, с которым на его руки опускалась хлопалка, саднило. «Почему меня?» — думал он иногда. Тоска душила, и не было от нее спасения. И однажды Илюшка понял, что больше не сможет. Не дождется сентября. Убежит от ужаса, который вселял в него Мухобой. Убежит куда угодно. Только бы больше не чувствовать. Не понимать. И когда безнадежность окончательно вселилась в его сердце, когда даже на хлопалку он посмотрел равнодушно и внимательно разглядел оставшиеся от нее красные следы на ладонях, именно тогда распахнулась дверь, и в дом влетел Валентин. Он был большой и сильный, он свалил Мухобоя ударом кулака и даже обезоружил, когда тот выхватил револьвер. Потом он развязал Илюшку и увел в лагерь. «Я ведь не звал его», — думал Илюшка, засыпая. Не звал на помощь, потому что знал, что ее не будет. А Валентин пришел сам, просто так. Это было так справедливо, что Илюшка заплакал. Он накрылся одеялом с головой и давился рыданиями, пока не заснул. Во сне он был взрослым, большим и сильным. И смело шел на помощь. Сам.
Название: Доверие Автор: fandom Krapivin 2013 Бета: fandom Krapivin 2013 Размер: драббл, 992 слова Произведение: «Застава на Якорном Поле» Пейринг: Кантор/Янц Категория: слэш Жанр: драма Рейтинг: R Предупреждение: демагогия, подмена понятий Для голосования: #. fandom Krapivin 2013 - работа "Доверие"
Новенькие всегда боятся — это вечный закон. Все педагоги и наставники о нём знают. Не только ученики, даже новые воспитатели и учителя первое время вздрагивают от каждого шороха, но стараются не подавать виду. Напрасно: дети чувствуют их настроение. Некоторых наставников после первого урока или дежурства Кантору приходится отпаивать успокоительным, кого-то, хоть и редко, провожать в больничное крыло на сеанс гипномассажа и чистки подсознания. Не все срываются в первый день, есть такие, у кого срывов не бывает вообще. Они спокойны и суровы, как древние рыцари, жизнь со своими проблемами течёт мимо них, не задевая... В командорской общине такие на вес золота, и потому в лицей попадают крайне редко. Обычно приходят совсем другие. После курсов детской психологии и управления сознанием они уверены, что справятся со всем. И почти все ошибаются. Вот и этот, совсем мальчишка, не намного старше выпускников лицея. Идеальная биография: мать работает в школе штатным психологом, отец неизвестен, школьные оценки выше среднего уровня, психологическая устойчивость... Это можно смело пропускать. Теория теорией, а практика иногда всё переворачивает вверх ногами. Очень старателен, в меру симпатичен, дети наверняка считают его не особо умным, но маленьким гениям свойственно высокомерие. Оно даже полезно для наставников: недооценка противника часто играет злую шутку... Конечно, дети не противники сотрудникам лицея. Противники, даже враги, общие для всей командорской общины, — безответственность и чрезмерное увлечение эмоциями. Только убрав всё лишнее в душах детей будущего, можно построить новый прекрасный мир... Этот новенький наверняка всё поймёт правильно. Кантор гордится тем, что к каждому новому сотруднику находит личный подход. А они уже работают с лицеистами, один Кантор не может нести на себе всю ношу... Но часть его работы — в каждом слове и жесте каждого дежурного воспитателя. С этим новеньким, Янцем, проработавшем в лицее десять дней, Кантору всё ясно в общих чертах, но полная ясность лучше. Надо поработать с ним лично... Да и зачем откладывать? — Добрый вечер, господин Янц, — Кантор добродушно улыбается, поправляет очки. — Очень устали? — Нет, господин... Кантор, — Янц немного сбивается, опускает глаза, не знает, куда деть руки, но хоть запомнил, что в лицее обращение только по имени, без званий. Хороший мальчик. Его стоит немного поощрить. — Вы знаете, где мой кабинет, не так ли? — можно снять очки, посмотреть прямо в глаза, прикоснуться рукой к плечу — это вызывает доверие, и мальчик отзывается, как хорошо натянутая струна: улыбается шире некуда, будто орден получил. Ничего, твои ордена впереди, но и ближайшее будущее тебя порадует. Тот радостно кивает, будто услышал эту мысль, приглаживает волосы. — Зайдите, пожалуйста, ко мне после отбоя. Вы ведь сегодня не дежурите ночью? — конечно, не дежурит, график ночных дежурств на ближайшую декаду Кантор помнит наизусть, но такие вопросы нравятся подчинённым. Они напоминают, что начальники тоже люди и тоже могут что-то забыть. — Да, разумеется, господин Кантор! — радость в голосе Янца переливается через край. — Так я вас жду, — ещё раз улыбнуться, надеть очки и пойти дальше по коридору, не быстро и не медленно, походкой немного усталого, немолодого, но ещё выносливого человека.
Янц пунктуален — стучится в дверь сразу после сигнала отбоя. Коридоры, лестницы и комнаты лицеистов по этому сигналу погружаются в голубоватый полумрак, а в кабинете Кантора полумрак уютный, с бледно-жёлтым пятном от абажура настольной лампы, тени в углах, блеск переплётов на книжных полках. В кабинете ничего лишнего — письменный стол, диван для посетителей, книги, шкафы с личными делами сотрудников и воспитанников... И дверь в личную комнату, где можно расслабиться после тяжёлого дня. Там широкая кушетка с массажной поверхностью, светлый плафон над ней, маленький бар, встроенный в кресло, и раздвижная дверь в ванную-бассейн. Но не всё сразу. — Проходите, молодой человек, — Кантор подхватывает Янца под руку, проводит мимо дивана в свою комнату, усаживает в кресло. — Хотите вина или предпочитаете что-нибудь покрепче? — Простите, господин Кантор, я не пью, — смущается, смотрит в пол. — Может, воды... В горле пересохло, — пытается оправдываться, внутренне трепещет, будто вызвали на ковёр, а не на личную беседу. — Неужели вы меня боитесь, господин Янц? — обиженно улыбаясь, спрашивает Кантор, протягивая ему стакан с лимонадом. Пальцы, конечно, соприкасаются, и у мальчика они совсем холодные. Лимонад он выпивает залпом, неловко благодарит и затравленно оглядывается. Что же с тобой такого страшного было в прошлом, мысленно спрашивает Кантор, забирая из дрожащей руки стакан. Он опускается на колени перед креслом, чтобы не смотреть на мальчика сверху вниз, и это помогает: в испуганных глазах появляется доверие. — Вы извините, я... Целый день на ногах, а сейчас просто глаза слипаются, — он уже почти зевает, опуская голову на спинку кресла. Ничего, в лимонаде немного лёгкого стимулятора, он подействует через полминуты, а остальное сделает опыт расслабления. — Как вы устали, мой мальчик, — Кантор начинает массировать ему виски, проводит пальцами по волосам, разминает затылок, Янц почти мурлычет от удовольствия, с закрытыми глазами он выглядит ещё моложе. — Если целый день на ногах, больше всего устаёт шея, — уверенно говорит Кантор, — я расстегну вам рубашку, вы не против? Вам нужно полностью расслабиться, и помассировать плечи... И спину... Любите водный массаж? — Не знаю, — отвечает Янц шёпотом, наклоняясь вперёд, подставляя шею и плечи под его пальцы. — Это же в ванне? Я боюсь уснуть... — Не бойтесь, — так же тихо говорит Кантор. — Я буду с вами. Ванна большая, мы прекрасно поместимся в ней вдвоём. И не стесняйтесь — я такой же сотрудник, как и вы, только у меня больше опыта.
Горячая вода снимает усталость, Янц подставляется под струйки воды и уверенные руки наставника, выгибает спину, вздрагивает от поцелуев в лопатки и ниже, по линии позвоночника. Тихо стонет, когда Кантор массирует ему пальцы ног, лодыжки, позволяет вытереть себя полотенцем, уложить на кушетку. Это уже полное расслабление: убавленный свет плафона, массажное масло, крепкие пальцы, которые сразу везде и так легко проникают внутрь, что мальчик даже не вздрагивает. По тихой просьбе поворачивается на бок, сгибает ноги, прижимается спиной к груди, что-то шепчет. — Почему это так хорошо? — ловит его руку, прижимает к своей груди. — Я никогда раньше... — Потому что это правильно, — Кантор легко находит нужную позу, чтобы не причинить мальчику лишней боли, и он только замирает в его объятиях и вскрикивает, когда чувствует его в себе, не пытается вырваться и позволяет войти полностью, разделить себя с ним, старшим и опытным. — Это всем нужно, мой мальчик, — настоящая близость, доверие... — Да, — еле слышный шёпот, — я всегда... буду верить вам...
Вчера мы поехали к Вару поздравлять его с ДР. Для начала мы с Эдом заблудились в куче похожих домиков, потому что шли от противоположного выхода из метро (так надо). Но всё равно пришли раньше Алика. У него всегда так мимими! Тепло и уютно. В этот раз мы ещё и упоролись по-полной... Хотя, кажется, так всегда, или почти всегда. Сожрали почти всю еду Пирог и салатик были очень-очень вкусными! *хочет рецепт салата* Слушали пластинки... в общей сложности 5 штук - двойная Cats, Мастер "Maniac Party", Queen "A Day at the Races" и Автограф "Каменный край". Играли в игру "Цитадели", которую мы подарили Вару. Я выиграл Обошёл Вара буквально на одно очко. А вообще, очень клёвая игра, надо будет ещё как-нибудь поиграть обязательно. ^_^ Обязательно с бонусными картами, будет ещё интереснее. Кажется, кофе мы пили слишком много. По нашему поведению кажется, что это был не кофе. Я не знаю, что думали соседи!!! "Сейчас у тебя всё заболит!" - "Не надо!" Впрочем, Вар успокоил, что соседи ничего не думали, они сами долбанутые. В двенадцатом часу ночи мы выпустили из квартиры Алика. До полуночи или даже до полпервого я оккупировал комп, следя за ФБ. У нас же выкладка! На самом деле я рванул к компу когда увидел, что один пост у нас открыт, а два почему-то нет. Потом... ну какое спать! Мы решили посмотреть какой-нибудь фильм! Выбор пал на "Лабиринт" с Дэвидом Боуи. Очень клёвый фильм. Впрочем, я много раз слышал, что он клёвый от самых разных людей, а теперь вот могу сказать сам. Особенно мне понравились лестницы в конце фильма ^_^ Потом мы всё-таки уползли спать. И было как-то странно. Обычно я не обращаю внимание на тикание настенных часов, а Эду они мешают. В этот раз всё было наоборот - Эд их не слоышал вообще, а мне они жутко мешали спать, периодически очень громко тикая. Очень громко. Так, что в голове отдавалось. И муха жужжала всю ночь. Наверное, я просто перепил кофе. Впрочем, Вар сказал, что в этой комнате весьма странная акустика и бывают глюки. Утром мы дожрали вторую пиццу, тоже усовершенствовав её (на первую мы добавили кетчупа и сыра, на вторую - бекон), ещё раз упоролись и двинулись домой. Финальный аккорд был фееричен. В магазине у дома мы услышали голос Кипелова, который пел песню "Беспечный Ангел". Пока мы выбирали еду, песня закончилась, и началась следующая. И это была песня Афродиты "Валера". Я не знаю, кто там на радио такой тролль и как у нас не случилась истерика! Но было смешно! В общем, выходные прошли отлично! Вару и всем присутствующим - лучи любви!
Глаза болят, голова болит, сил ни на что нет и огромный недосып, который в последние дни компенсировался кофе. Сегодня весь день перед экраном и с работающим мозгом. Устал. Зато теперь кажется, всё. Ну или почти всё. Пару дней отдохнуть - и можно уже не торопясь идти читать всякие там макси и оставшийся спецквест. И ещё надо, наконец, выспаться.